Родильная обрядность на багамских островах. Родильные обряды

Мы с вами живем в стране, которая носит гордое название - Россия. Россия в историческом понимании – жизнь и быт населения, отношения с другими странами, это совместное проживание на одной территории многих народов.

За сотни лет у народов России сложились общие обычаи, традиции, общая Российская культура. И в то же время каждый народ, как остров в океане, живет своими традициями национальной культурой, живет тем, что его отличает от других народов. Развитие культуры способствовало становлению национального самосознания народа, чувстве единства. В этом сила русского народа, это то, что русских делает русскими. Семейно-бытовые обряды предопределены циклом человеческой жизни. Они подразделяются на родильные, свадебные, рекрутские и похоронные.

Родильный обряд. Особую ритуальную значимость женщина приобретала во время обрядов. Для новорожденного этот обряд символизировал начало жизненного пути. В ходе обряда новорожденный обретал статус человеческого существа, а родившая женщина - статус матери, который позволял ей перейти в другую социовозрастную группу - взрослых женщин - баб, что предписывало ей новый тип поведения. Родильные обряды стремились оградить новорожденного от враждебных мистических сил, а также предполагали благополучие младенца в жизни. Совершалось ритуальное омовение новорожденного, здоровье младенца заговаривалось различными приговорами. Наши предки искренне верили, что не только ребенок является носителем нечистой силы, но и его мать представляет опасность для живущих, так как она служит проводником между мирами. Через тело женщины ребенок приходит в земной мир. Но вместе с ребенком в земной мир может проникнуть и нечисть. Эти обряды носили название «очистительных», то есть они очищали от темной силы. Существовало два вида обрядов: церковные и народные. В день родов к роженице приходит повитуха. Как только выполнены все процедуры после выхода младенца из утробы матери, хозяин дома приглашает священника, который окропляет святой водой дом, комнату ребенка, читает молитвы очищения для матери, ребенка и, отдельно, для женщин которые присутствовали при родах. После прочтения молитв, мать и отец ребенка должны дать своему чаду имя (обязательно в этот же день). Затем назначается день, когда младенца будут крестить. На этом роль священника на время заканчивается. Так завершается первый этап очищения. Только после этого все жители дома могли вздохнуть спокойно и не волноваться за свое будущее. Следом наступает второй этап очищения младенца и матери. Заключается он в мытье матери и ребенка в бане. Начинали всегда с ребенка. Прежде, чем вымыть тело младенца, повитуха обильно поливала камни водой, чтобы пар заполнил всю парилку. Считали, что родившийся младенец был твердый как камень и его нужно было размять. Такой массаж улучшал кровообращение, помогал суставам приобрести гибкость, а коже эластичность. При растягивании повитуха брала правую ручку ребенка и тянула ее к левой ножке и, наоборот, левую ручку к правой ножке. Дело в том, что наши предки считали, что в темном мире все перевернуто, там где право – находится лево, где верх – находится низ. Следовательно, новорожденный, как пришедший из того мира, тоже перевернут. Повитуха же «выворачивала» ребенка как положено в земной жизни. Родившая женщина, по поверью, считалась заново рожденной. За обрядом очищения следует церковный обряд крещения. Некрещеный ребенок вызывал у людей страх, его запрещали целовать, разговаривать с ним, надевать на него вещи (ребенок всегда был в пеленках). В некоторых селах России даже запрещали матери называть его по имени. Младенец считался бесполым существом, его не причисляли к семье, в которой он родился. Родители тщательно выбирали крестных для своего ребенка, так как они считались духовными наставниками. Чаще всего крестными становились родственники, так как они не откажутся от крестника, будут всегда заботиться о нем, воспитывать, обучать. Самое интересное, что крестным (или крестной) могли становиться и дети от шести лет и старики, но предпочтение отдавалось людям одного возраста с родителями. Отказаться от роли крестного было невозможно, это считалось кровной обидой для родителей. Перед самым таинством ребенок находился на руках у повитухи, которая передавала его крестному отцу. Крестная мать готовила купель для обряда. Как ни странно, воду в купель наливали прямо из колодца, ни в коем случае не грели ее и не добавляли теплой воды. Считалось, что, опуская ребенка в ледяную воду (даже зимой), придают ему большую стойкость к болезням. Если во время крещения свечи в руках родственников дымили и горели плохо, считалось, что ребенок будет часто болеть или вообще скоро умрет, если же пламя было ярким – жизнь у него будет долгой. После завершения обряда священник передавал младенца крестным родителям: если мальчик, то крестной матери, если девочка, то крестному отцу, которые и несли ребенка в дом. После этого младенец становился полноправным членом семьи. На следующий день после крещения в дом родителей приходили родственники, друзья и близкие. Устраивали застолье, первые тосты всегда произносили за здоровье ребенка, его родителей и повитухи, принимавшей роды. Свадебный обряд. Свадьба – сложный ритуал, состоящий из обрядовых действий и обрядовой поэзии, выражающий хозяйственные, религиозно-магические и поэтические воззрения крестьян. Свадьба делится на три этапа: предсвадебный, свадебный и послесвадебный. К предсвадебному относятся сватовство, смотрины, сговор, девичник. К свадебному – приезд свадебного поезда в дом невесты, обряд отдавания жениху невесты, отъезд к венцу, венчание, свадебный пир. На свадьбе звучали произведения различных фольклорных жанров: причитания, песни, приговоры и пр. Среди обрядовых песен выделялись песни величальные и корильные. Величальные песни прославляют участников свадьбы: жениха, невесту, родителей, гостей и дружку. Они включают изображение внешности, одежды, богатства. В них идеализировался окружающий мир и отразилось представление крестьян об эстетическом и нравственном облике человека, мечты о счастливой, богатой жизни. Главным принципом изображения в этих песнях является принцип преувеличения. В величальных песнях даются своеобразные портреты участников свадьбы. Сватовство. В деревнях соединением молодых занимались свахи. Вначале происходил обряд выведывания. Сваха приходила в дом будущего жениха с целью выведать, не желает ли отец устроить свадьбу сыну. Главу семейства при этом называли ведун. Сваха завуалировано расспрашивала, выведывала планы этой семьи в отношении сына. Дальше матицы - срединной потолочной балки сваху не пускали, вторая половина избы считалась семейной половиной дома. Как только сваха понимала, что молодого парня хотят женить, она договаривалась с его отцом о дне сватовства и рассказывала о невесте. Сватать невесту обычно ехали к вечеру, окольными путями, чтобы не выдать тайну будущей свадьбы высшим силам, которые могут помешать соединить сердца. Отец жениха, жених, его шафер, полудружья и сват или сваха приезжали в дом к невесте. Со стороны невесты за столом собирались подруги невесты и ближайшие её родственники. Говорили полунамёками и с шутками-прибаутками, желают ли две семьи создать молодым семью. Если невеста была согласна выйти замуж за жениха, то мела пол веником от двери к печке, а если же нет, то от печки к двери, будто выметая сватов из дома. Отсюда пошли выражения: «замётано»- или решено положительно, «выметайтесь»- или уходите. Жених также мог согласиться или нет жениться на этой девушке. Если он выпивал три чашки чая, значит, свадьбе быть. Если выпивал одну чашку и переворачивал её на блюдце кверху дном, значит, невеста не понравилась. Сватовство еще не было окончательным решением о свадьбе. Будущее свадебное торжество мог отменить ещё один предсвадебный обычай. Смотрины. Родственники невесты ехали в дом к жениху на смотрины. Невеста была на Руси выгодным товаром. Поэтому старались её отдать в жёны к богатому жениху, чтобы взять большую кладку (выкуп за невесту). Считалось, что если в доме жениха много скотины, значит, это плохо. Ведь молодой жене придётся ухаживать за всей живностью в доме мужа. Большой ценностью на смотринах была медная посуда. Она была признаком достатка, поэтому её часто занимали у богатых соседей, чтобы «пустить пыль в глаза» родителям невесты. Кстати, они имели право отказаться от свадьбы после смотрин. Рукобитье. В этот день собирались отцы обоих семейств за общим столом, чтобы окончательно объявить о дне свадьбы и решить, как организовать свадьбу. Отцы перегибались через весь стол и ударяли друг друга по рукам, считая вопрос решённым. В этот же день жених давал за невесту кладку (выкуп), а невестино приданое показывали семье жениха. Оно должно было состоять из её одежды на 2 года вперёд и постельных принадлежностей. Завешивание. Невесту наряжали в траурные одежды. Разговаривать она не могла, потому что из её уст вырывались причитания. Невеста оплакивала свои последние девичьи дни. Теперь она не могла выходить из дома одна, только с сопровождающими, которые держали её под локотки, как ослабевшую от слёз. Был даже такой жестокий обычай – невеста должна была себя хлестать на глазах у жениха, падать на землю, рыдать и прощаться с каждым углом родного дома. Девичник. Обычно девичник проводили накануне свадьбы. Девушки-подружки невесты и её родственницы собирались дома у виновницы торжества. В последний раз ей плели косу, заплетая в неё косник – расшитую жемчугом и бисером ленту. Далее, причитая и плача, подруги в последний раз расплетали девичью косу, а косник невеста передаёт младшей сестрёнке или незамужней подружке. На девичник во всём доме развешивали рукотворные творения невесты, что она успела сделать в девичестве. Это были рушники и салфетки, вышитые невестой, рубахи и платья, домотканые коврики. Всё то, что она научилась делать за свою жизнь. Под вечер приезжал жених, привозил подарки, от которых невеста должна была отказываться. Все молодые люди шумно веселились, лишь невеста с женихом сидели поникшие, ожидая неизвестности семейной жизни. Банный обычай. Перед свадьбой невесту принято было тщательно отмыть в бане. Знахарка читала в бане невесте заговоры от измены. Её парили и несколько раз окатывали водой. Последнюю воду после невесты собирали в чистый платочек, собирали в маленькую ёмкость, чтобы на свадьбе подлить жениху в питьё. Это был заговор от измены и на любовь. Обряд свадьбы один из древнейших обрядов восточных славян. Он относиться к праздничному календарю.Свадебный обряд зависел от благоприятных периодов в народном календаре. Свадебные обряды запрещались во время постов(Рождественский, большой, Петровский, Успенский) и больших православных праздников, а т.ж. в период с 7 по 21 января. Во вторник и четверг не венчали. Чаще всего свадьбы играли осенью, с окончанием сельскохозяйственных работ, многие стремились приурочить дату венчания к Покрову дню, потому что считалось, что Покров являлся покровителем брачных уз; после крещения и до масленичной недели, самой счастливой свадьбой считается свадьба сыгранная на Красную горку, после Пасхи, во время Фоминой недели. Не играют свадьбу в високосный год. После смерти родных нужно перенести свадьбу на 1 год. Свадебное платье невесты должно быть белого цвета. Этот цвет символизирует переход невесты от юношества к взрослой жизни. Важным атрибутом свадебной одежды невесты с давних времен являются обереги. Невестам на одежду прикалывали булавку, клали листья рябины в обувь, а плоды в карманы. При невесте должна быть освящённая на пасху соль. Когда невесты венчаются, на них должны быть крестики. Перед венчанием обручались кольцами. Жених - золотым,невеста - серебряным, это означало союз Луны и Солнца. Кольца должны быть из одного места и ни иметь никаких рисунков. Кольцо нельзя надевать на перчатку. Нельзя использовать найденные кольца, венчаться вдовьим кольцом, переплавлять отеческие кольцо. Невесты могут венчаться кольцами переданными по наследству. Падение кольца в момент заключение брака, говорит о проблемах со здоровьем, свидетельствовать о разводе, смерти одного из супругов. Принято, что кольцо покупает молодожён, желательно в одном месте и в один день. Венчальные кольца нельзя давать примерять подругам, сёстрам, иначе будут в семьи споры. Летом и весной пары женились редко. В основном это было вызвано необходимостью, как, например, скрыть добрачную беременность. Крайне редко случались браки без благословения родителей, ведь их осуждала вся община. Однако стоит отметить, что родители порой сознательно толкали детей на такую тайную свадьбу, потому что это избавляло их от излишних расходов, связанных с организацией торжества.

Рекрутский обряд. Обряды рекрутские - это обряды, исполнявшиеся в крестьянской среде в отношении мужчин, призванных на службу на 25 лет в русскую армию в период действия указа "О рекрутской повинности. Предшественниками рекрутов были в истории России так называемые "даточные люди". Разнарядка о числе рекрутов до каждой сельской общины доводилась властями сверху. Кого конкретно отправить в солдаты, общины решали на общем сходе, выбирая среди лиц, уже достигших 20 лет. Весь год, оставшийся до призыва, кандидата в рекруты не понуждали к работам, а с лета вообще освобождали от всех работ, чтобы он побольше погулял на беседах и летних игрищах. Рекрутов ("некруты") жалели, относились к ним, как к людям, дни жизни которых на земле уже сочтены. Перед отправкой на медкомиссию в губернский или уездный город в семье гадали по двум свечам (потушит именную - идти в армию), по караваю хлеба с запеченным в него нательным крестом (упадет за порог - к службе), по нательному кресту, который среди иных предметов мог выбрать петух в гаданиях на святки, по бобам и картам, по крику петуха в день отъезда к призыву и т.д. В день отъезда на комиссию родители благословляли парня в доме, разыгрывали сцены, в которых юноша, якобы вернулся с комиссии, освобожденным от призыва. Утром в день медицинского освидетельствования кандидаты в рекруты мылись в бане мылом от омовения мертвеца, чтобы доктор их оценил, как больных и немощных.

После медкомиссии оставшиеся до призыва 3 - 7 дней рекрута гуляли каждый день с песнями по прощальным вечеринкам, где им, среди прочего, причитывали, словно покойникам. Иногда рекруты состязались в верховых скачках. Считалось, что победитель вернется живым, а упавший с лошади, обязательно погибнет. С утра в канун отправки рекрут ходил прощаться с умершими на кладбище, а закатом солнца прощался с домом, с отцовским полем и лугом, с баней, с берегом родной реки или озера. В доме в канун отъезда родные еще раз гадали по караваю хлеба на пороге, служить ли рекруту в ближнем городе или далеко от дома. На дорогу рекрут получал благословение от отца и матери, а если призывали в военный год - то и от сельского священника. С собой рекруты брали запас еды на несколько дней и горсть родной земли в мешочке. Матери рекрутов провожали до волостного центра. У дома и на всех важных перекрестках друзья палили из ружей в воздух холостыми зарядами. Живым после 25 летней службы домой редко кто возвращался из рекрутов.

После 1868 года обряды рекрутские трансформировались сначала в обряды проводов в Армию или на действующий фронт, ныне же сводятся к одной прощальной вечеринке и общим обычаям проводов в дальнюю дорогу. Изредка призывники берут с собой листок с апокрифами "Сон пресвятой Богородицы" или "Молитвы Бога”, другие воинские молитвы, которые, как считается, уберегают от смерти и грубого отношения к призывнику командиров и сослуживцев. Еще реже им в день отправки в Армию дают пить воду, на которую наговорены знахаркой подобные молитвы.

Похоронный обряд. Семейные обряды – родильные, свадебные и похоронные – относятся к обрядам перехода. Каждый из них отграничивает один этап жизни человека от другого, обозначая переход из одного возрастного периода в другой. Обряды прошли не только долгий путь становления, но переосмысления и разрушения многих элементов, ранее значимых в них, в результате изменений взглядов человека на мир.Самым древним из семейных обрядов считается похоронный. Структура погребально-поминального ритуала проста и состоит из нескольких последовательных обрядов комплексов, а именно: 1. Действия, связанные с предсмертным состоянием человека и в момент смерти, с одеванием покойника и положением его в гроб; 2.Вынос из дома, отпевание в церкви, погребение; 3. Поминки, которые после 40-го дня переходили в поминальные обряды, связанные с календарной обрядностью.

Пожилые люди готовились к смерти заранее. Женщины шили себе смертную одежду, в некоторых областях было принято задолго до смерти делать гробы или запасаться -досками для гроба. Но для глубоко верующего человека главным считалось подготовить себя к этому последнему жизненному шагу духовно, т.е. успеть сделать необходимые дела для спасения души. Богоугодными делами почитались раздача милостыни, вклады в церкви и монастыри. Также благочестивым делом считалось прощать долги. Около умирающего собиралось все семейство, ему подносили образа (иконы), и он каждого благословлял особо. Нередко больного соборовали. Соборование (елеосвящение) - одно из семи таинств православной церкви, которое совершалось над больным. При елеосвящении, так же как и при покаянии, отпускались грехи. После исповеди умирающий прощался с семьей и родственниками и давал наказы. Для родных и окружающих очень важно было получить от умирающего прощение за обиды, когда-то, возможно, причиненные ему. Выполнение наказов умирающего считалось обязательным: "Гневить покойного нельзя, принесет несчастье оставшимся на земле". Если человек умирал быстро и безболезненно, верили, что душа его попадет в рай, а если перед кончиной тяжело и долго мучился - значит, грехи так велики, что ему не миновать ада. Родные, видя, как мучается умирающий, старались помочь душе покинуть тело. Для этого они открывали дверь, окно, печную трубу, ломали конек на крыше, поднимали верхнюю слегу в крыше дома. Повсеместно ставили чашку с водой, чтобы душа, отлетая, омылась. Умирающего полагалось класть на пол, подстелив солому. Умереть на печи считалось большим грехом. Когда наступала смерть, родственники начинали громко причитать. Предполагалось, что умерший все видит и слышит. Содержание причитаний было произвольным, все зависело от красноречия плакальщицы. Борьба с этим обычаем велась в России на протяжении многих веков. В 1551 г. обычаи оплакивания покойника был осужден постановлением Стоглавого собора. Но в начале ХVIII в. Петру I пришлось еще раз официально запретить плакать на похоронах лиц царского дома. С наступлением смерти все было направлено на приготовление умершего к похоронам. Эти действия во многом косили религиозно-магический характер. Умершего должны были обмыть. Издавна, как было принято, мужчину обмывали старики, женщину - старушки, но уже к середине XIX в. обмыванием в основном занимались только женщины. В каждом селении были старушки, которые обмывали покойников, получая что-либо из одежды покойного - сарафан, рубашку или платок. При этом читались молитвы. Все предметы, использованные при обмывании, уничтожались: солому сжигали или спускали по воде, или бросали в ров; расческу выбрасывали или клали вместе с покойным в гроб, горшок из-под воды разбивали, бросали подальше на первом перекрестке, Мыло или клали в гроб, или пользовались им позже только в магических целебных целях, воду выливали в места, где люди обычно не ходили, или на костер, в котором сжигалась солома. Готовить себе одежду для похорон было обычаем широко известным. Приготовленная для погребения одежда отличалась способом шитья, покроя, материалом, цветом. Смертная одежда длительное время сохраняла старинный покрой и традиционные формы, уже вышедшие из моды. Покойников обыкновенно клали в гроб в саванах, сшитых из холста. После обмывания и "обряжения" покойного клали на лавку в передний угол, и зажигали лампадку перед иконами и начинали молиться. Вообще с момента смерти и до самых похорон (хоронили, как правило, на третий день) над покойным читались молитвы специально приглашенными читальщиками. В течение всего времени пока покойник лежал под иконами, к нему приходили родственники, в том числе и из других деревень, а также односельчане, чтобы проститься. Богатых в церковь и на кладбище провожало множество народа. На похороны бедняков принято было идти с приношениями - холстом, свечами, деревянным маслом, ржаной или пшеничной мукой, которые отдавались родственникам усопшего - на помин души. Помогали и деньгами - для оплаты похоронных расходов; участвовали в похоронах и конкретными действиями: одни рыли могилу, другие обмывали тело, третьи шили сван. Неимущих и безродных хоронили и поминали на средства всего общества. Таким образом, смерть односельчанина становилась событием в жизни всей древни и касалась не только самых близких, но и всех окружающих. Кутья, мед и овсяный кисель были обязательными кушаньями на поминальном столе. По окончании обеда все расходились по домам. На этом заканчивались обряды погребального ритуала и начинались поминальные обряды. Поминовение по усопшим родственникам справляли на 3, 9, 20, 40 дни, в годовщину и в праздники. после смерти чашку с водой и блином или куском хлеба. Этот хлеб через сутки подавали нищим, а воду выливали за окно. Так, продолжалось 40 дней.

Особой сложностью обрядовых действий и торжественностью выделялся 40-й день после смерти - сорочины, когда, по народным представлениям, душа посещала дом в последний раз. Во многих местах все действия, проводимые в этот день, назывались проводами или окликанием души. На 40-й день приглашалось много народу и делался обильный стол. Обязательно посещали церковь, шли на могилу умершего, а затем дома устраивался обед. Впоследствии церковь объявила Троицкую субботу, одной из родительских, она в народной традиции стала основной, наиболее распространенной поминальной субботой. Важно было ходить на могилы умерших, общаться с ними, помнить их. Уважение к мертвым свидетельствует об уважении к живым.

Родильные обряды составляют особый цикл, хотя и менее яркий и менее сложный, чем свадебные, но тоже характерный. Д. К. Зеленин предложил удачное деление родильных обрядов на три группы: обряды, связанные собственно с родами, принятие ребенка в общину и очищение матери и повивальной бабки. Между обрядами первой и второй группы существует резкое различие, почти противоположность. Если самые роды и все, что с ними непосредственно связано, окружались по возможности тайной, то, напротив, «крестильные» обряды происходили гласно, публично и с большой торжественностью.

Приближение родов старались скрыть от окружающих, особенно от незамужних девушек. Есть поверье, что роды бывают тем тяжелее, чем больше людей о них знает. Это поверье связано было с боязнью магического вреда. С этим же был связан обычай рожать в нежилом помещении - в бане, в хлеву. В случае трудных родов применялись магические средства: развязывание узлов, отпирание замков, ящиков и пр. Есть следы древней кувады, особенно у белорусов. Муж и повивальная бабка - главные действующие лица родильных обрядов. Перерезание пуповины новорожденного тоже связывалось с магическими обрядами. Пуповину перерезали мальчику на топоре, девочке на прялке или веретене с целью магически обеспечить в будущем умение владеть этими инструментами. С этой же целью в новейшее время обрезали пуповину на книге, «чтобы вумный был».

Крестины, хотя и связаны с христианским обрядом крещения, но в основе своей представляли собой церемониал принятия ребенка в общину,- пережиток древних посвятительных обрядов. Об этом говорит то, что здесь, в противоположность родильным обрядам, господствовала широкая гласность. Не только родственники, но и все односельчане так или иначе участвовали в событии, приходили с подарками «на зубок» младенцу, приглашались на угощение. Устраивалась «крестинная каша», это обрядовое кушанье играло здесь главную роль. Основные действующие лица - кум и кума, выступавшие как представители общины. Родители почти не участвовали в обряде крещения: этим подчеркивалось, что этот обряд - дело не их, а всей общины.

Третью группу обрядов - очищение родильницы и бабки - Д. К. Зеленин считает сравнительно поздним наслоением. Но в основе их лежат, конечно, тоже очень древние магические представления о нечистоте родов и о необходимости магического очищения. До выполнения соответствующих обрядов родильница подвергалась некоторым ограничениям, не должна была есть вместе с другими, не могла трогать икон, доить коров. Главный обряд очищения устраивался на 3-й или на 9-й день после родов. Этот обряд назывался у русских «размывки», у украинцев «зливки», у белорусов «жмуринки». Особенно сложен был этот обряд у украинцев. Существенную часть его составляло взаимное омовение рук повивальной бабки и родильницы. При этом бабка получала свою плату, натурой и деньгами, которые клались иногда в воду. Обряд назывался местами «серебрить бабку». Сходный обряд известен у болгар.

Все эти древние магические действия и верования были общи всем восточным славянам.

Множество обрядов и поверий было связано с самим ребенком: магическое оберегание его от злых сил, стремление обеспечить его нормальный рост, развитие речи, хождение.

В этот день:

Дни рождения 1924 Родился Вадим Александрович Ранов - советский и таджикский археолог. Доктор исторических наук, член-корреспондент АН Таджикистана, специалист по каменному веку Средней Азии. Дни смерти 1908 Умер Андрей Кметь - словацкий археолог, геолог, палеонтолог, историк, ботаник, этнограф. 1957 Умер Георгий Александрович Иноземцев - кандидат исторических наук, специалист по археологии Подонья, участник Великой Отечественной войны, гвардии полковник, Герой Советского Союза (1944). 2008 Умер Владимир Никифорович Станко - украинский археолог, доктор исторических наук, профессор, специалист по палеолиту и мезолиту Северного Причерноморья.

УДК 392.1
ББК 63.52

РОДИЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ СЛАВЯН

______________________________

Ю. А. Коловрат-Бутенко

(OrcidID: 0000-0002-3294-3308, ResearcherID: G-9509-2016)

Змиевское научное краеведческое общество

На протяжении всей жизни восточного славянина окружали многие обряды, традиции, правила и пр., которые очень жёстко регламентировали каждую мелочь быта. Наиболее значимыми обрядами были (и остаются по сей день) три наиглавнейшие: рождение, свадьба и погребение. Отчасти сюда можно прибавить обряд инициации - перехода во взрослое состояние. Интересно соотношение свадебных и похоронных обычаев. В этой связи показательна этимология русского слова могила. Е.С. Павлова соотносит это слово с русск. диал. гомылька «большой платок, подаренный невесте женихом в день свадьбы» .

Родильные обряды, идущие из глубокой древности, раскрывают воззрения древнего человека на беременную женщину и новорожденного ребенка, на их положение в семействе и отношение к владыке дома, на таинственную связь их с бытием светил небесных и с пылающим на домашнем очаге огнём. Как выглядел обряд рождения человека (роди́ны) у восточных славян в древности и средневековье сказать сложно. Слаба ещё источниковая база. Например, обряд погребения и тризна очень хорошо фиксируются археологией. Чуть меньше фактов даёт эта наука о свадьбе. В сочетании со сведениями этнографии и фольклора вырисовывается некий образ прошлого. Проведя анализ источников и отбросив поздние и привнесённые элементы, историк может реконструировать названные обряды. Значительно хуже дело выглядит с роди́нами, поскольку археология не предоставляет исследователю сколько-нибудь значимые для такой реконструкции находки (колыбели, куклы, пелёнки давно истлели), а данные этнографии подверглись очень сильному влиянию христианства (обряд крестин).

Огромное количество суеверий, относящихся к беременной и роженице, говорит о том, что забота о ребёнке начиналась задолго до его появления. Восточные славяне старались оградить будущих матерей от всевозможных опасностей, в том числе и сверхъестественных. «Так, если муж был в отъезде, молодой женщине советовали подпоясываться его поясом и на ночь укрываться чем-нибудь из его одежды, чтобы сила мужа охраняла, оберегала жену. В последний же месяц перед родами ей не рекомендовалось выходить со двора, а лучше и из дому, чтобы Домовой и священный Огонь очага всегда могли прийти ей на помощь: жуткие истории рассказывались о злых колдунах, способных своим волшебством похитить дитя прямо из материнского чрева или подменить его детёнышем ведьмы - злобным уродцем… Одним словом, о наступившей беременности и тем более о сроке родов посторонним совсем незачем было знать» . Подтверждением этой цитаты служит значительное число заговоров от выкидыша, на удачные роды и т. п.

Женщина, ждущая ребёнка, считалась любимицей Богов, способной приносить счастье. Её охотно приглашали в сады угоститься яблоками: если беременная отведает плода с молодой яблони, впервые принесшей урожай, эта яблоня весь свой век будет обильно плодоносить .

В мифопоэтических воззрениях древнего человека рождение ребёнка было переходом невидимой границы между миром живых и Иным миром. Вероятно, из-за суеверного страха роженица, как и сам процесс родов, считалась нечистой. Поэтому родильным покоем у восточных славян была баня. Чтобы материнское тело легче раскрылось и выпустило дитя, женщине расплетали волосы, в избе же раскрывали двери и сундуки, развязывали узлы, открывали замки . Характерно, что крещение происходило у всех сословий в церквах и в домах допускалось только по болезни или крайней слабости новорожденного. Но непременно не в той комнате, где он рождён, так как та комната долгое время считалась осквернённою .

Обряды, связанные с рождением ребёнка, И. В. Гордиенко-Митрофанова и В. С. Аксёнов подразделяют на такие виды: дородовые, собственно родильные, послеродовые и социализирующие - вводящие новорождённого в семью, коллектив, род.

Начинались родильные обряды с приглашения бабы-повитухи мужем роженицы, который приходил к ней с хлебом. В свою очередь, повитуха приходила принимать роды с хлебом, освящённой водой, разнообразными травами. Придя, она открывала в доме все замки, открывала окна и развязывала все узлы, чтобы более легкими были роды, а потом обкуривала роженицу травами. Магические действия повитухи продиктованы представлениями о том, что для облегчения какого-либо действия необходимо избавиться от препятствий, стоящих на пути. Так, повитуха заставляла роженицу пить из пригоршни воду: «как вода легко стекает, так ребёнок легко с тебя выйдет». Принимая роды, повитуха путём исполнения определённых обрядовых действий определяла будущие занятия ребёнка и черты его характера. Так, мальчику отсекали пуповину на топоре (чтобы был хозяином), а девочке - на гребёнке (чтобы была хорошей пряхой). Если родители хотели, чтобы у них в будущем рождались девочки, пуповину отрезали на кудели, если хотели мальчиков - на топоре, если не хотели больше иметь детей - перевязывали пуповину конопляной ниткой .

Следующим ритуальным действием было окунание ребёнка в воду. Смеем предполагать, что здесь не только гигиеническая, но в немалой степени магическая процедура. По словам Н. Ф. Сумцова, «мотивами родинных и крестинных песен и обрядов служит радость при появлении нового члена семьи, его торжественное признание и привлечение к нему высших покровительственных сил или божеств для устранения от него бедствий и увеличения счастья. Отличительная особенность родинных обрядов состоит в решительном преобладании обрядового употребления воды как средства очищения родильницы и ребёнка. Для обрядового употребления хлеба и каши на родинах и крестинах осталось, однако, много места» .

Чтобы ребёнок рос здоровым, использовали освящённые травы и цветы, девочкам в купель добавляли мёд и цветы, мальчикам клали корень девясила Inula helenium L. (чтобы был сильным) или топор (чтобы умел мастерить). Вымытого ребёнка обсушивали около горящей печки, что было обусловлено древними обычаями: приобщением к домашнему очагу (огню) и роду. В качестве оберегов использовали ножницы, ножи, уголья из печи, кусочек хлеба с солью, которые клали в колыбель .

В России зажиточные люди накрывали по поводу рождения ребёнка родильные столы, а крестьяне приготовляли особое пиво, взяв для этого разрешение от начальства. Родильницы получали от гостей подарки, как правило, деньгами. Это соблюдалось и у знатных: родильнице в доме боярском давали по золотому. Русские спешили крестить младенца, и чаще всего крещение происходило на восьмой день, но иногда и в сороковой, так как эти числа напоминали в младенческой жизни Иисуса Христа события обрезания и сретения . В какой день давалось имя в дохристианское время - неизвестно. В любом случае, данное ребёнку имя держалось в тайне от посторонних, дабы уберечь от сглаза . Славянские имена отражали физические или духовные качества человека, особенности его телосложения: Чернуха, Белозор, Ненаш, Некрас, Звеня́та, Выша́та и т. д. Этот факт позволяет сделать вывод, что имя ребёнку в языческие времена давалось не сразу, а по прошествии некоторого времени, необходимого для того, чтобы подметить особенности дитяти. У русских долго было в обычае, кроме христианского имени, иметь ещё другое прозвище или некрещёное имя; обычай этот бытовал в удельные времена между князьями, которые, кроме крещёного имени, всегда имели ещё княжье, старославянское и более были известны под последним .

При крещении на новорожденного надевали крест медный, серебряный или золотой, который на нём оставался на всю жизнь. Восприемнику священник возлагал на шею белый платок и связывал его обоими концами; а по окончании обряда платок этот снимался и оставался в церкви. После обряда в тот же день учреждался крестинный стол, и при этом, кроме гостей, кормили и нищих .

После крещения Руси духовное рождение считалось значительнее телесного, и оттого день рождения стал незаметным, а день ангела или именины во всю жизнь праздновались каждым, кому позволяло состояние. По сообщению М. Забылина, с утра именинник или именинница рассылали гостям именинные пироги; знатность лица, которому посылались пироги, измерялась величиною посылаемого пирога. Гости, по приглашению, сходились на именинный стол и приносили именинникам подарки; духовные благословляли племянников образами, а светские подносили материи, кубки или деньги. В царском быту царь в день своих именин по выходе из храма от обедни раздавал из своих рук именинные пироги; то же делала царица у себя в свои именины. Совершеннолетние царевичи от себя раздавали именинные пироги, а в день именин царевны или малолетнего царевича раздавал пироги от именинника царь. Но все-таки почиталось необходимым, чтоб от именинника были розданы пироги. Если боярин или окольничий был именинник, то являлся с пирогами к царю; царь принимал пирог и спрашивал именинника о здоровье, потом именинник представлялся царице и также подносил ей пироги .

С другой стороны, царю, как и частным лицам, на именины подносили подарки, как и подносимые царю и в других случаях, уже обратились в закон. Все торговые люди должны были поднести царю подарки, которые отсылались на казённый двор и с казённого двора продавались; нередко случалось, что купец покупал на казённом дворе ту самую вещь, которую когда-то подарил царю и теперь подносил её государю в другой раз. За именинными столами приглашённые гости пели многолетие, а после стола именинник, со своей стороны, иногда отдаривал гостей; по крайней мере, так водилось у царей .

Н. А. Криницкая говорит об изначальности представлений о связи роженицы и новорождённого с домовым. По мнению исследовательницы, «Утраченные мифологической прозой, они выявляются при обращении к народным верованиям, связанным, в частности, с очагом. Последний в архаических традициях осмысляется как место инкарнации душ предков в будущих потомков рода. Пылающий очаг, а значит, и ассоциирующийся с ним домовой, дарует детей. Не случайно у индийцев было принято воссылать гимны к Агни - богу огня, “главе рода” с просьбой о ниспослании детей: “Да будет нам сын, продолжающий род, плоть от плоти! О Агни, да будет нам твоё благоволение!”. Связь новорожденного с домашним очагом зафиксирована в украинской поговорке: “у пічурці родився”. Этим поверьям некогда соответствовали обычаи, обусловленные семантикой родильной обрядности: только что появившегося на свет младенца полагалось подержать какое-то мгновение над огнём, или поднести его к устью печи, или обойти с ним на руках (обычно это делала кормилица) вокруг домашнего очага, после чего он посвящался в члены рода и получал право наследования отцовского имущества. Да и в дальнейшем ребёнок находился под покровительством семейного очага. Вот почему в олонецких деревнях опытная мать, выходя с младенцем из избы на улицу, брала мизинцем правой руки «немного сажи над устьем печи» и делала ею “значок - пятнышко на лбу или за ухом ребенка”» .

Аналогичные верования связаны и с порогом, который с семантико-обрядовой точки зрения приравнивается к очагу. Так, например, в некоторых локальных традициях страдающую родильницу троекратно переводили через порог или помело. Даже принесённый из церкви после крещения младенец получал на пороге как бы вторичное, на этот раз языческое крещение: сюда на несколько минут клал его отец. Это означало «освятить ребенка через порог», т. е. передать нового члена семейства под покровительство домашнего Божества, предка-родоначальника .

По мнению Н. Ф. Сумцова, родинные празднества, большею частью приуроченные под христианским влиянием к крестинам, возникли из древнего благодарственного жертвоприношения Богам, состоявшего преимущественно, если не исключительно, из каши, с присоединением жертвенных возлияний, - обычай индоевропейский, не только славянский. У древних индусов и германцев при рождении младенца совершали возлияния мёдом и молоком. В одном старинном «Цветнике» сохранилось любопытное замечание, что «бабы каши варят на собрание роженицам». В одном сборнике XV в. говорится о ставлении трапезы роженицам. Покорм рожениц состоял преимущественно из каши, что, впрочем, не исключало возможности других предметов жертвоприношения. В «Вопрошании Кирика» XII в. говорится о принесении в жертву Роду и Роженицам хлеба, сыра и мёду. На преобладание каши в старинных родинных праздниках указывает большое распространение этого кушанья как обрядового на современных великорусских и малорусских родинах, преимущественно в Великороссии. В Тверской губернии в день родин приготовляли две каши: жидкую с молоком и густую с маслом, а в постные дни - просяную и гречневую. Обрядовое употребление каши на крестинах бывало также в Орловской и Воронежской губерниях. В некоторых местах Украины на крестинах варили узвар

Беременность. Большая часть обрядов периода беременности представляла собой запреты, регулирующие поведение будущей матери и обеспечивающие рождение здорового ребенка. Беременная женщина должна была находиться в гармонии с миром природы или избегать встречи с теми явлениями, которые могли навлечь беду на будущего ребенка. Ей не разрешалось разорять гнезда птиц, иначе случится выкидыш; есть тетеревиные яйца - ребенок будет рябой; обижать домашних животных, в особенности собак, кошек, свиней; присутствовать при убое скота. В период беременности строго запрещалось ходить в лес, где женщина могла встретиться с медведем и змеей, наиболее опасными для нее в таком состоянии. Если медведь попадется навстречу, то обязательно разорвет живот; а если змея, то ее нельзя убивать. Последний запрет основывался на представлении о змее как об универсальном символе плодородия. Идея избегания представителей иного мира лежит в основе запрета на посещение беременной кладбища, покойника, похорон. В народе бытовало мнение, что в случае его несоблюдения, ребенок родится с бледным или желтым лицом, либо вообще нежизнеспособным. В исключительных случаях, когда избежать такого посещения было нельзя (умирал родственник), будущая мать использовала различные средства защиты плода: клала за пазуху или под грудь расписные ложки, оборачивала живот материалом красного цвета. Красный цвет ассоциировался с жизнью и здоровьем и противопоставлялся смерти. Нельзя садиться на камень - роды будут тяжелые, кипятить в котле - ребенок родится с черной головой, хлебать варево через дужку ведра - ребенок будет с кривыми ногами, перелезать через косую изгородь - будет страдать косоглазием, есть голову налима - будет сопливым, носить в руках мусор - на ребенке появятся болячки. Беременной не следовало спать на спине, иначе ребенка мог подменить «хозяин леса». Нежелательным считалось посещение свадьбы, чтобы не подвергнуться сглазу. Запрещалось идти в крестные матери, это могло привести к смерти беременной или ее крестника. Для второй половины беременности характерны различные приметы, по которым определяли пол будущего ребенка: живот у женщины острый - будет мальчик, живот круглый - девочка; cоски темные - мальчик, соски красные - девочка; лицо без изменений - мальчик, лицо с желтыми пятнами - девочка. Были приметы и другого типа. Так, если на беременную женщину кто-нибудь пристально посмотрит, а у нее в это время шевельнется ребенок, то у него глаза будут похожи на глаза смотрящего.



Обряды, сопровождающие появление ребенка на свет. В эстонских семьях женщины занимались различными хозяйственными работами вплоть до самого наступления родов. Запрещалось только мытье полов, ибо у беременной, находившейся при таком занятии в резко согнутом положении, пуповина могла обвиться вокруг плода. По народному убеждению, если женщина, ожидающая ребенка, будет подолгу сидеть без дела, то плод вырастет большим и роды будут тяжелыми. Свекровь учила молодуху, готовившуюся стать матерью: «Носи хоть камни или пригорышни земли из угла в угол, если у тебя нет никакой другой работы». Работа «до первых схваток» приводила к довольно распространенным в вепсских деревнях случаям родов в лесу, поле, на покосе и т.д., где роженица часто обходилась без посторонней помощи.

Начало родов знаменовалось обрядом, в котором женщина обращалась к духам-хозяевам хлева или, по более поздним представлениям, к духам-хозяевам родильного места с просьбой на разрешение занять место для родов и не наблюдать за ней, ибо роды рассматривались как таинство: «Хозяева и хозяюшки родильного места, пустите меня рожать две души врозь! Как вы не видели, как дитя делается, так и не увидите, как рождается!». Полагали, что если не спросить разрешения, то духи обидятся и подменят ребенка в момент его появления на свет.

Для облегчения родов совершались разнообразные магические действия, имитирующие «свободный выход» ребенка из чрева матери: развязывались узлы на одежде роженицы, распускались ее волосы, открывались печные трубы и двери во всех жилых и хозяйственных постройках. Особенно широко использовалась проточная вода из движущих водоемов (рек, ручьев, родников) или вода, которой в магическом действе придавалось течение по искусственному «руслу». Такая вода символизировала беспрепятственное прохождение плода по родовым путям матери (легкие роды). Роженицу поили водой, пропущенной через ствол ружья или рожок подойника. Символом родовых путей могло выступать и отверстие в жернове, куда воду пускали со словами: «Как я в этом тесном камне пускаю воду, так у нее пусть откроются проходы». Самым известным способом помощи роженицы было опрыскивание ее лица речной, ручьевой или родниковой водой. Это делал муж, набрав воду в рот. Этот обряд бытовал также у русских. По мнению исследователей, образ разинутого рта, извергающего воду, органически сочетался с образами живота, чрева, родов. А иногда жена для облегчения родов садилась мужу на колени.

Важное место в родильной обрядности эстонцев действия связанные с и последом. Инструментом для перерезания пуповины обычно служили ножницы, заранее приготовленные роженицей. При родах вдали от дома известны случаи, когда пуповина отрезалась серпом или острым камнем, по которому ударяли вторым камнем. Место среза всегда смазывалось материнским молоком.

Для перевязывания пуповины чаще всего использовались волосы матери, играющие роль оберега для ребенка. Иногда защитные свойства волос усиливались дополнительными магическими правилами. Например, с головы обязательно отрывались только три волоса, растущие по соседству. В качестве материала для перевязывания известна также льняная нить, к которой, как правило, добавлялись материнские волосы. В некоторых селах было принято пуповину первого ребенка перевязывать кончиком ленты, которой были связаны волосы матери во время ее венчания.

Эстонцы считали, что сохранность отсохшей пуповины обеспечивает благополучие ребенка. Поэтому ее тщательно прятали за матицу или в сундук. В то же время бытовали представления о защитных и целительных свойствах отсохшей пуповины. Для этого ее клали в люльку малыша, использовали при лечении грыжи у младенца или женского бесплодия.

Обряд убирания последа напоминал похороны. Это было отнюдь не случайно, ибо тщательное «захоронение» последа считалось залогом здоровья и чадородия матери. Столь ответственный обряд всегда совершала свекровь. Если в дальнейшем роженица страдала женскими болезнями или бесплодием, то она в качестве виновницы своих бед подозревала свекровь, плохо спрятавшую. Свекровь мыла послед в течение трех дней, а на ночь убирала его под кровать матери. Затем, завернув послед в чистую тряпку, помещала его в берестяную коробку или лапоть. В таком виде послед закапывался в подполье, хлеву или под первым венцом дома.

«Пустоглазый» ребенок, то есть без «мяса» в уголках глаз, а также с синюшным оттенком кожи не был жильцом на этом свете. Не к добру рассматривалось и появление ребенка с зубами. Напротив, радость вызывало рождение младенца в околоплодной оболочке - «рубашке». Рубашку в высушенном виде хранили в укромном месте. Эстонцы полагали, что наиболее действенную помощь она может принести в судебных делах.

Послеродовые обряды очищения и социализации. С первым криком ребенка, возвещающим о его появлении на свет, новорожденный и мать (вместе или по отдельности) становились объектами двух групп обрядов: очищения и социализации, - которые совмещались или проводились, попеременно чередуясь. Очистительные обряды основывались на универсальных представлениях о том, что в послеродовой период младенец и роженица являются сакрально нечистыми и в то же время наиболее предрасположенными воздействию враждебных сил.

Количество очистительных обрядов было различным. Его открывал ритуал обмывания новорожденного водой. Чаще всего обмывание производила свекровь, сопровождая его заклинанием: «Мою я ребенка на месте рождения, безымянного и некрещеного, до бани, до крещения, до молитвы, до венчания и от венчания до смерти».

Вслед за обливанием ребенка на месте рождения следовало его омовение в избе на шестке у печи - эта процедура была «первой встречей» новорожденного с водой. Совершаемое омовение было призвано защитить ребенка от сглаза, порчи, болезней. С этой целью в воду опускали различные обереги: уголек, соль, ложки, паутину, щепки от половиц; от заболевания щетинкой - свиное рыло, чесалку или хлеб.

Следующим очистительным ритуалом было мытье в бане через 2-3 дня после родов. Вторая группа обрядов, совершаемых над ребенком, имела целью его превращение из биологического существа в социальное. С момента рождения с помощью магических действий ему пытались привить внешние и внутренние качества, обладание которыми ценилось в данном обществе. Чтобы ребенок (особенно девочка) вырос красивым, его лицо прямо на месте рождения обмывали молоком матери. Крестьянским идеалом красоты считалась нежная белая кожа. Различными магическими способами младенцу пытались привить послушание. Например, сразу после родов свекровь или повитуха трижды обводили горящей лучиной вокруг правой ноги матери. Любопытно, что в одном из вариантов обряда лучину мог заменять сам новорожденный.

Далее следовали обряды включения ребенка в семейно-родовой коллектив. Первой символической границей, которую необходимо было пересечь новорожденному, чтобы войти в семью был порог избы. Для этого свекровь, войдя в дом, клала завернутого в пеленки ребенка у порога, а идущая следом мать перешагивала через него. После этого свекровь подносила младенца к печи или клала его ненадолго на шесток. Тем самым ребенок приобщался к древней родовой святыне и попадал под покровительство духа огня.

После благополучных первых родов изменялся социальный статус молодой матери. В первые послеродовые дни роженицу обязательно навещали родственницы и замужние соседки. Посетители приносили роженице подарки: разнообразные выпечные изделия, старую ткань на пеленки, серебряные монеты «на зубок». Одним из значений этих посещений в древности являлось выражение возросшего авторитета женщины не только в роде ее мужа, но и в своем собственном, а также признание со стороны социальной группы замужних женщин.

Церковный обряд крещения эстонцы совершали в течение первых дней жизни ребенка. После крещения ребенок приобретал новый социальный статус – крещеного. Стремление быстрее исполнить обряд объяснялось серьезным отношением населения к церемонии крещения, его представлениями о христианском рае и боязнью родителей, что ребенок может умереть некрещеным. Обряд крещения обычно проходил в домашних условиях. Но летом, если церковь была поблизости от дома, мог совершаться и в храме. Церемонией крещения руководил священник. В обряде также обязательно участвовали крестный отец и крестная мать, от выбора которых, по народным представлениям, зависела судьба ребенка. На роль крестного отца обычно выбирался брат матери ребенка, а на роль крестной матери - сестра отца. Если ребенок постоянно болел или умирал после крещения, то в этом винили крестных родителей. Таких людей супруги больше не брали в восприемники своих детей. В данной ситуации выбор крестного родителя для ребенка мать осуществляла с помощью обряда: ранним утром в день крещения выходила на дорогу к церкви и просила первого попавшегося навстречу человека стать крестным ее ребенка.Во время совершения обряда крещения поп освящал воду в купели, принесенной из церкви, читал молитву, а затем окунал ребенка в воду. Если крестили девочку, то после купания в купели священник передавал ее крестному отцу, если мальчика - крестной матери. Далее все присутствующие обходили с молитвой вокруг купели три раза.

Обряд крещения, несмотря на свое церковное происхождение, вобрал в себя довольно много нехристианских элементов. Так, по полу людей, несущих купель из церкви в избу, определяли пол следующего ребенка (двое мужчин - мальчик, мужчина и женщина - девочка). По поведению малыша во время погружения в святую воду гадали о его судьбе: плач означал живучесть, а молчание. Когда на ребенка надевали нательный крестик, то к нему привязывали узелок, в котором находились ртуть, чеснок и серебряная монета. Такой оберег делался для защиты ребенка от нечистой силы.

При крещении, смывавшем с ребенка «первородный грех», происходило также и частичное очищение матери. Пока гости угощались по случаю крещения ребенка, роженица шла к купели и обмывала святой водой руки, лицо и грудь.

С христианской точки зрения ребенок после крещения обретал ангела хранителя. Во время крещения священник нарекал ребенку имя, выбранное по святцам его родителями или им самим. Цикл очистительных и социальных обрядов завершался на сороковой день после родов христианским обрядом воцерковления. Согласно церковным предписаниям, женщина после родов считалась нечистой сорок дней и не могла в этот период посещать храм. По окончании этого срока ей следовало получить в церкви благословление-освящение или очистительную молитву. Для новорожденного обряд воцерковления означал посвящение его в члены православной церкви. В храме священник, взяв ребенка на руки, нес его, если это была девочка, до алтарных дверей, а если это был мальчик, то вносил в алтарь.

Свадебная обрядность.

Еще в прошлом веке свадьба продолжалась несколько дней и была тесно связана с обычаями, сложившимися в течении столетий. По этим обычаям невеста должна была одарить всю свою новую родню красивыми подарками. Матери начинали собирать приданное для своих дочерей пока они были еще маленькими - "дочка по колено, сундук с приданным с пядь". Особенный размах приготовление приданного принимало перед свадьбой, в период между сватовством и свадьбой. Деревенские девушки приходили, обычно, на помощь невесте. В среднем к свадьбе невеста готовила более 50 пар варежек, поясов и повязок более 100, к этому добавлялись еще чулки и другие предметы одежды. В приданном невесты обязательно должно было быть красивое цветное санное покрывало, к которому в 19 веке добавилось и кроватное покрывало.

Центральным событием свадебного обряда было надевание невесте головного убора замужней женщины (tanutamine). На материке, где девушки не носили передников, невесте, помимо чепца, надевали и передник. В дальнейшем женщина не могла "перейти без чепца улицу и без передника комнату".

Из украшений женщины носили каждый день бусы, разрез блузки закреплялся маленькой брошкой. К праздничному костюму надевали большие броши и серебрянные бусы. Особое внимание уделялось украшениям невесты, так как они должны были оберегать ее от злых сил и недоброго глаза. В Северной Эстонии было традицией, что богатый жених дарил невесте полный комплект нагрудных украшений - брошь и цепочки. Более бедные невесты отдалживали украшения.

Основным событием последнего свадебного дня была раздача подарков родственникам жениха. В дом приносили свадебный сундук, в котором лежал свадебный коробок. По величине сундука и красоте узоров на нем судили о богатстве невесты.

В качестве подарков к свадьбе или обручению для невесты изготовляли пряслица, вальки для белья, кордики (деревянные ножи).

Погребальная обрядность.

Для эстонцев была характерна скрытность во всем, что касалось свадьбы. Когда в семье случалось траурное событие, о нем рассказывали лишь самым близким родственникам. О том, что у соседей горе, люди могли узнать лишь когда похоронная процессия направлялась к кладбищу. Если умирала женщина, то по пути вырезали крест на березе, если мужчина – на сосне. Так же на похоронах не было принято голосить, плакать и демонстрировать горе. Приветствовалась сдержанность. После похоронной процессии родственники возвращались в дом, и завешивали все окна тряпками (от соседей) и начинались поминки. На поминках присутствовали лишь самые близкие родственники, и каждый из участников приносил что-либо из провизии. Никакого специального блюда не было. 9, 40 дней и годовщину не отмечали. Общепоминальным был Иванов День.

В древние времена на Руси считалось, что все, происходящее с человеком -- будь то рождение, смерть или болезнь -- подчинено темному, нечистому, загробному, злому миру. Рождение и смерть человека особенно страшили суеверных людей. Они верили, что родившийся человек, то есть только что пришедший из злого мира, может принести с собой опасность для уже живущих. В связи с этим существовала масса обрядов, с помощью которых новорожденный и его мать очищались от нечистой силы.

Наши предки искренне верили, что не только ребенок является носителем нечистой силы, но и его мать представляет опасность для живущих, так как она служит проводником между мирами: явленным миром и другим, нечистым миром. Через тело женщины ребенок приходит в земной мир. Но вместе с ребенком в земной мир может проникнуть и нечисть. Таким образом, обряды совершались не только над младенцем, но и над его матерью. Эти обряды носили название «очистительных», то есть они очищали от темной силы. Существовало два вида обрядов: церковные и народные.

К церковным обрядам очищения относятся чтение молитв во время родов, окропление святой водой комнаты, где лежит роженица. Даже в наше время можно встретить в некоторых селениях такие очистительные обряды. Как правило, молитвы читают священники, которые придерживаются старой веры.

Обряды рождения

В день родов к роженице приходит повитуха (женщина, которая будет принимать роды и выполнять обязанности акушера-гинеколога и медсестры), близкие подруги и родственницы. Как ни странно, но даже эти люди считаются опасными для людей, так как они присутствовали при «греховном событии» -- рождении младенца. То есть в них мог вселиться злой дух, пришедший на землю во время родов. Как только выполнены все процедуры после выхода младенца из утробы матери, хозяин дома приглашает священника, который окропляет святой водой дом, комнату ребенка, читает молитвы очищения для матери, ребенка и, отдельно, для женщин которые присутствовали при родах.

После прочтения молитв, мать и отец ребенка должны дать своему чаду имя (обязательно в этот же день). Затем назначается день, когда младенца будут крестить. На этом роль священника на время заканчивается. Так завершается первый этап очищения. Только после этого все жители дома могли вздохнуть спокойно и не волноваться за свое будущее.

Следом наступает второй этап очищения младенца и матери. Заключается он в мытье матери и ребенка в бане. В некоторых поселениях Руси было принято рожать прямо в бане, где мать с ребенком держали несколько дней. В других местах женщина рожала в доме, а затем ее и ребенка переводили в баню, где проходили первые дни жизни младенца. Как в православии, так и в язычестве, женщина считалась «нечистой», а где, как не в бане, можно смыть нечистоту? В любом случае, мать с ребенком оказывалась в бане, спустя несколько часов после родов, где там женщина повитуха совершала обряд очищения.

Начинали всегда с ребенка. Прежде, чем вымыть тело младенца, повитуха обильно поливала камни водой, чтобы пар заполнил всю парилку. Это нужно было для того, чтобы тело стало мягким. Еще одно поверье наших предков: плод всегда твердый как кость или камень, даже когда младенец вышел из утробы, он остается твердым. Чтобы размягчить его, нужен был пар. Затем новорожденного клали на банный веник и приступали к «массажу» (в народе это называли «растягиванием»). Повитуха разминала руки и ноги, голову, уши и нос ребенка, считая, что таким образом она придаст телу нужные формы и исправит любые родовые дефекты. Такой массаж улучшал кровообращение, помогал суставам приобрести гибкость, а коже эластичность.

При растягивании повитуха брала правую ручку ребенка и тянула ее к левой ножке и, наоборот, левую ручку к правой ножке. Дело в том, что наши предки считали, что в темном мире все перевернуто, там где право - находится лево, где верх - находится низ. Следовательно, новорожденный, как пришедший из того мира, тоже перевернут. Повитуха же «выворачивала» ребенка как положено в земной жизни.

Матери младенца уделялось не меньше внимания. Придя в баню, повитуха наливала женщине водки (или другого алкогольного напитка) и давала ей полежать, пока не совершит обряд с ребенком. Затем начиналось восстановление материнского организма. Родившая женщина, по поверью, считалась заново рожденной. Объяснялось это тем, что ее тело претерпевало сильные изменения (рос живот, увеличивалась грудь), то есть разрушалось, следовательно, женщина умирала. Через некоторое время тело приходило в норму, этот процесс считался рождением матери. Роль повитухи - ускорить процесс «рождения» женщины и очистить новорожденного. Банный обряд повторялся ежедневно, в течение недели.

Последним обрядом, в котором участвовала повитуха, являлся обряд подпоясывания младенца накануне сорокового дня: повитуха напоминала роженице о необходимости принятия очистительной молитвы и совершала обряд подпоясывания. Пояс, которым она повязывала ребенка, рассматривался одновременно и как магический оберег от злых сил, и как знак долголетия и здоровья.

За обрядом очищения следует церковный обряд крещения . Некрещеный ребенок вызывал у людей страх, его запрещали целовать, разговаривать с ним, надевать на него вещи (ребенок всегда был в пеленках). В некоторых селах России даже запрещали матери называть его по имени. Младенец считался бесполым существом, его не причисляли к семье, в которой он родился.

Родители тщательно выбирали крестных для своего ребенка, так как они считались духовными наставниками. Чаще всего крестными становились родственники, так как они не откажутся от крестника, будут всегда заботиться о нем, воспитывать, обучать. Крестным (или крестной) могли становиться и дети от шести лет и старики, но предпочтение отдавалось людям одного возраста с родителями. Отказаться от роли крестного было невозможно, это считалось кровной обидой для родителей.

Перед самым таинством ребенок находился на руках у повитухи, которая передавала его крестному отцу. Крестная мать готовила купель для обряда. Воду в купель наливали прямо из колодца, ни в коем случае не грели ее и не добавляли теплой воды. Считалось, что, опуская ребенка в ледяную воду (даже зимой), придают ему большую стойкость к болезням. Если во время крещения свечи в руках родственников дымили и горели плохо, считалось, что ребенок будет часто болеть или вообще скоро умрет, если же пламя было ярким - жизнь у него будет долгой.

После завершения обряда священник передавал младенца крестным родителям: если мальчик, то крестной матери, если девочка, то крестному отцу, которые и несли ребенка в дом. После этого младенец становился полноправным членом семьи. На следующий день после крещения в дом родителей приходили родственники, друзья и близкие. Устраивали застолье, первые тосты всегда произносили за здоровье ребенка, его родителей и повитухи, принимавшей роды.

Пострижини (обряд первого постригания ребенка) - празднование годовщины со дня рождения ребенка. На этот юбилей обязательно приглашали крестных родителей. Посреди комнаты на полу расстилают шерстью вверх кожух (как оберегов знак - символ благосостояния), сажают на него мальчика, отец на кожуха бросает немного денег, чтобы жизнь ребенока богатая и счастливая была. Приемный отец выстригает своем крестнику немного волос накрест. Сегодня в этот специфический ритуал часто ребенку выстригают крестик символически с четырех сторон, немного выстригают волосы спереди, сзади и с обеих сторон над ушками, что должно уберечь ребенка от злых сил со всех сторон.

Девичий вид пострижения - это обряд заплетания, торжественное плетение накрест первых косичек. Для этого ритуала родители приглашали крестную мать, которую после выполнения обряда одаривали. До сих сохранился обычай: в день рождения ребенка мать печет пироги. Выбрав самый большой из них и поставив его на макушку головы ребенка, влечет символически ребенка за уши вверх, приговаривая, что в следующем году она выросла не менее чем на высоту пирога.

 

Возможно, будет полезно почитать: